«И это все, ребята, благословение Божие»

Эта история будет несколько непривычной для формата нашего медиа-пространства, причем во всех смыслах. Во-первых, потому что, она о том, как делает свои первые шаги по сцене будущий театральный шедевр, а во-вторых, потому что мы, монастырская инфо-команда были не просто безмолвными свидетелями, но и активными участниками этого процесса.

 

Итак, что происходит, когда хулиганоподобного мальчишку с длинной челкой заставить отложить гаджет и примерить монашеское одеяние? А если девочек отвлечь от селфи для соцсетей и предложить петь народные песни? В зал на третий ряд усадить монастырского фотографа и журналистку и сделать их внезапными персонажами постановки?

 

Получается первая репетиция «Ивана — русского богатыря», черновая, рабочая, настоящая, пронзительно искренняя.

 

Мы садимся на третий ряд — Олег Ефремов, режиссер говорит, что именно оттуда достигается наибольший эффект присутствия и вовлеченности в действие пьесы. Мы — это я и фотограф Евгений. Мы на работе, мы ничего не ждем от события, кроме самого события — осветить, рассказать, поснимать… Привычно. К тому что происходит дальше, мы не готовы.

 

Напомню, это не «МХАТ», не «Современник», не театр на Таганке. Это провинциальный клуб железнодорожников и детский театр «Горчичное зернышко». Я напомню это еще раз сама себе, несколько раз за вечер.

 

Вообще, раз уж мы заговорили о себе, то хотелось бы дать читателю представить, как пресса входит на, скажем так, довольно рядовое событие. Не приезд Папы Римского или Бейонсе, а на что-то вроде этого. Репетиция. И пресса-то собственно тоже местечковая, а не из Esquire.

 

Пресса входит по деловому.

 

Не знаю, почему, но мы всегда будто куда-то торопимся (хотя на деле далеко не всегда). Деловито положить вещи. Так. Что сегодня на повестке. Прессе нравится ее статус, потому что мы не просто зрители, мы всегда чуть ближе. Блокнот достать, пролистать, настроить оптику, осмотреться. Хмыкнуть, вроде как «стратегия ясна».

 

И вот мы «по-деловому» садимся на третий ряд. Евгений Проворов и Миланна В. Ничего не происходит. Рано пришли. Зачем торопились? Я открываю блокнот, Женя протирает оптику — пресса готовится. Пафос, понимаете. Забавный провинциальный пафос. Добрый и никого не обижающий, но все же пафос.

 

На сцене режиссер в подряснике раздает команды направо и налево.

 

- Помолчите! Встань сюда! Нет, левее! Это право, Господи! Вот, правильно!

 

Ефремов может быть надсадно эмоциональным, и ты буквально кожей чувствуешь, что его эмоции, все до единой, направлены исключительно на благо спектакля. Никакого самодурства или попытки возвысить себя. Если он повышает голос, то потому что у него болит — за пьесу, за детей, за весь театр! Так он работает, так он горит.

 

Его творческий жар постепенно захватывает и юных актеров — в той или иной степени, а затем передается и нам, зрителям.

 

Что происходит на сцене? Упертый парень, назначенный на главную роль, пытается делать вид, что слушает режиссера, но демонстрирует исключительный бунт своеволия. Угу, ага, понял типа… И делает все с точностью до наоборот. Нарочито, подчеркнуто, наоборот.

 

Мы переглядываемся — неужто Ефремов так ошибся в выборе актера? Парень может, но очевидно не хочет выполнять указаний режиссера. Позже мы узнаем, что у мальчишки трудная судьба, театр он любит и сыграл много важных ролей, а это поведение — не более чем подростковый гормональный всплеск. «Не хочу, не буду».

 

Так вот оно что! Режиссер должен смотреть не только на фактическое исполнение, но и на потенциал, делать скидку на возраст, семейные и прочие обстоятельства! И верить в актера, на которого возложил надежды!

 

Тема веры вообще переплетает невидимой, но очень крепкой нитью и весь сценарий и саму работу над пьесой. Со сцены часто звучит молитва. И это не просто сценарный текст. Да, по сценарию главный герой послушник монаха, и вообще действие происходит в далекие времена, когда все на Руси были православными и в каждой избе был красный угол. Поэтому да, персонажи произносят молитву согласно сценарию. Но. Они молятся. Я не сразу уловила этот особый тон, взгляды, преисполненные веры, и дети на эти несколько секунд переставали играть свои роли. Они молились, и мы молились вместе с ними.

 

А дальше нас с фотографом берут в оборот. На сцене непокорный главный герой уступает место крупному, слегка неуклюжему парнишке, похожему на медвежонка. Каково же наше удивление, когда его ролью оказывается — грозный хан! И его перевоплощение настолько убедительно, что мы с фотографом то и дело киваем друг другу с тихими комментариями:

 

- А он крут!

- Нет, ну ты посмотри, что творит.

 

И он именно творит. Буря гнева и высокомерия захватывает актера, и через секунду мы уже забываем о его схожести с плюшевым медведем. Жесты, окрики, приказы, все на максимуме. Если что-то не выходит, мальчик послушно повторяет реплику или сцену целиком — и работает с определенным уровнем профессионализма. Он играет на весь зал через двух зрителей — адресное обращение, вовлечение в сюжет. Кем мы с Евгением только не побывали в тот вечер. Меня несколько раз пытались выдать замуж или продать в рабство с караваном, Бородатый, накинувший капюшон, Женя олицетворял грозный северный народ, который отказывается платить дань Золотой Орде. А потом мы оба были странными, непобедимыми Православными людьми, которых так ненавидит «хан», и которыми мы, собственно являемся.

 

Вечер был ненастным и до начала репетиции настроение у нас было, мягко говоря, ниже среднего. Но пережив этот эмоциональный заряд, мы будто глотнули живительной воды, вся хандра улетучилась и домой мы бодро шли пешком, беспрестанно обсуждая будущий спектакль, в котором мы только что сыграли.

 

Ну и конечно же, Ефремов - уставший, запыхавшийся после полуторачасовой активной репетиции, он подошел к нам и мягко, по-отечески сказал, что наше присутствие в помощь актерам, совместный труд с монастырской братией, все это…

 

- Все это, ребята, благословение Божие. Не иначе.

 

Олег Викторович улыбается нам на прощание и неспешно бредет в гримерку, на ходу развязывая пояс подрясника. А мы с Женей… Мы улыбаемся ему вслед, потому что неожиданно получили в подарок немного добра.

 

Миланна В.

Фото Евгения Проворова

https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321f.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321g.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321h.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321i.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321j.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321k.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321l.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321m.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321n.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321o.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321p.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321q.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321r.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321s.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321t.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321u.JPG
https://monuspen.ru/photoreports/97627d911b6ceee6026cc1d83fc8321v.jpg